Пётр I – одна из наиболее ярких и противоречивых фигур русской истории. Царём всея Руси он стал в 10-летнем возрасте (1862 г.), а позднее, благодаря многочисленным преобразованиям в стране и военным победам, стал первым Императором Всероссийским (1721 г.).

С юных лет Пётр проявлял интерес к наукам и заграничному образу жизни. Первым из русских царей он предпринял длительное путешествие в страны Западной Европы, где прошел полный курс артиллерийских наук в Кенигсберге, работал плотником на верфях Амстердама (Голландия), окончил теоретический курс кораблестроения в Англии.

По возвращении из путешествия Пётр развернул масштабные реформы российского государства и общественного уклада. Главной его целью стало – превратить Росси в передовое европейское государство. Преобразования затронули всех: от крестьян до дворянского сословия. Петр I содействовал подъему производительных сил страны, поощрял развитие отечественных мануфактур, путей сообщения, внутренней и внешней торговли. 

В 1703 году Петр I заложил город Санкт-Петербург, ставший в 1712 году столицей государства, а 1721 году Россия была провозглашена империей. 

  

Сложно переоценить огромное влияние личности Петра I на русскую историю и культуру. Его имя увековечено в названиях городов и различных географических объектов: Петроград, Петродворец, Петрокрепость, Петрозаводск, остров Петра I, залив Петра Великого. Первому русскому императору посвящают экспозиции музеи всего мира, достопримечательности, связанные с Петром Великим есть как в России, так и за рубежом. 

  

Большинству людей Пётр I известен как реформатор, один из наиболее выдающихся государственных деятелей, определивший развитие России в XVIII веке. Однако столь серьёзные перестройки государства и общества не обходились без крутых мер. Петру Великому были свойственны жестокость и нетерпение ко всякому инакомыслию. Часть историков в том числе Николай Карамзин, Василий Ключевский, Павел Милюков и другие, высказывали резко критические оценки по поводу политики первого русского императора. 

И по сей день столь и неоднозначная историческая личность привлекает к себе внимание людей искусства. Пётр I и его эпоха часто становятся объектами художественного осмысления. Одно из подобных осмыслений – роман Юрия Германа «Россия молодая».

***

Юрий Павлович Герман – классик русской литературы, прозаик, драматург, киносценарист. Он родился в Риге в семье офицера-артиллериста. Ребёнком сопровождал родителей на фронтах Первой мировой войны. Профессиональным писателем стал считать себя с выходом романа «Вступление» (1931), получившего положительную оценку Максима Горького, хотя печататься начал тремя годами раньше: первый рассказ «Варька». Герман напечатал в 1928 в газете «Курская правда». 

Работал Юрий Герман и в кино. Вместе с Сергеем Герасимовым он написал сценарий фильма «Семеро смелых», а в сотрудничестве с Иосифом Хейфицем – сценарии к фильмам, «Дело Румянцева» и «Дорогой мой человек», ставшими классикой советского кинематографа. 

  

Литературное наследие прозаика обширно: за 40 лет жизни в искусстве он создал романы, повести, рассказы, пьесы, сценарии. Главными его книгами стали роман «Россия молодая», трилогия «Дело, которому ты служишь» и повесть о буднях уголовного розыска, по мотивам которой его сын Алексей Герман снял фильм «Мой друг Иван Лапшин». 

  

***

Замысел исторического романа-эпопеи о Петре I писателю навеяли события Великой Отечественной войны, во время которой Юрий Герман служил военным корреспондентом ТАСС и Совинформбюро при Политическом управлении Северного флота и на Беломорской военной флотилии. Он всю войну пробыл на Севере, в Архангельске, откуда вылетал в Мурманск, Кандалакшу, Полярный. В ходе работы Герман выезжал на ответственные участки фронта, посещал передовые позиции, ходил в походы на боевых кораблях Северного флота. 

В Архангельске Юрий Герман заинтересовался событиями Великой Северной войны (1700-1721 годы), которая велась Россией против Швеции за выходы к Балтийскому морю. И это неслучайно, ведь Архангельск – это настоящая «колыбель русского флота». В 1690-е годы Архангельск был единственным портом, через который можно было напрямую вести торговлю с Западной Европой. В 1963 году под Архангельском была основана Соломбальская верфь, с которой началось российское морское судостроение. Здесь впервые был спущен на воду первый корабль русского флота – 12-пушечная адмиральская яхта «Святой Петр». На ней царь впервые вышел в открытое море – под российским триколором. Уже в XVIII веке Архангельск стал крупнейшим в России центром парусного военного судостроения, основной производственной базой комплектования Балтийского флота и базой отечественных Арктических исследований. 

  

Писатель просматривал архивные материала, читал книги о Петре I на Севере, о строительстве Новодвинской крепости, о Соломбальской и Вавчугской верфях, изучил культуру и быт Петровской эпохи. На Севере он написал несколько очерков, увлекательно рассказывающих о зарождении русского морского флота и о его победах над шведами. В октябре 1943 года в кругу писателей и журналистов Юрий Павлович прочитал пьесу «У самого Белого моря», премьера которой состоялась на архангельской сцене в октябре через год.

Успех вдохновил писателя, и он приступил к работе над романом «Россия молодая». В мае и октябре 1945 года в газете «Правда Севера» уже были опубликованы его первые главы. А в целом Герман писал это произведение восемь лет. Первое полное издание состоялось в 1952 году. В 1981-1982 гг. вышел 9-серийный телефильм «Россия молодая». 

В центре сюжета романа судьбы трёх человек: капитана-командора Сильвестра Иевлева, поручика таможенного войска Афанасия Крыкова и кормщика-помора Ивана Рябова. 

    

Кульминационное событие книги – сражение у Новодвинской крепости в дельте Северной Двины, произошедшее в самом начале Великой Северной войны. В ходе сражения был разгромлен авангард шведской эскадры, направлявшейся в Белое море для уничтожения города Архангельска. Эта победа стала первой победой русского оружия в Северной войне, чему немало поспособствовал подвиг Ивана Рябова. 

Этот персонаж не был придуман Юрием Германом. Иван Рябов – реальная историческая личность, поморский кормщик («рулевой» или «правитель», человек, стоящий «у руля»), который во время сражения у Новодвинской крепости вместе с церковным служкой Дмитрием Борисовым попал на главный корабль шведской эскадры. Притворившись предателем, он вызвался показать шведам путь к крепости и посадил их корабль на мель прямо под огонь береговой батареи. 

Ещё один из главных героев романа, Сильвестр Иевлев – также невыдуманный исторический персонаж. Сильвестр Петрович Иевлев – стольник («придворный, рангом ниже боярина, назначавшийся из представителей знатных дворянских родов и занимавший высшие должности в администрации») Петра I, участник строительства Новодвинской крепости. Во время сражения он руководил действиями береговых батарей. 

***

Роман начинается с эпиграфа – строк из поэмы Александра Сергеевича Пушкина «Полтава»:

«Была та смутная пора,
Когда Россия молодая,
В бореньях силы напрягая,
Мужала с гением Петра...
Суровый был в науке славы
Ей дан учитель: не один
Урок нежданный и кровавый
Задал ей шведский паладин.
Но в искушеньях долгой кары,
Перетерпев судеб удары,
Окрепла Русь. Так тяжкий млат,
Дробя стекло, кует булат».

Отсюда и название книги – «Россия молодая». Читатель сразу понимает, что судьбы героев романа здесь показаны через призму эпохи зарождения нового государства, становления его военной мощи.

И за всем этим стоит государь Пётр Первый. Несмотря на то, что основное повествование строится вокруг других героев (Иван Рябов, Афанасий Крыков, Сильвестр Иевлев и т.д.), в тех эпизодах, где Пётр появляется, отчетливо прослеживается сложность его характера.

Одно из самых главных качеств, которое мы можем видеть уже при первом появлении молодого царя (в начале повествования ему нет и восемнадцати лет) – это горячность и страсть, с которой он стремится воплотить свои идеи. Замысел строить в Переяславле-Залесском корабли многими из окружения Петра воспринимается, как блажь, развлечение и игра. «А не будет того, что Петр Алексеевич сию потеху вдруг возьмет да и позабудет?»

Поначалу замысел и впрямь кажется увлечением подростка, ведь молодой Пётр стремится походить на моряка во всём, в том числе и приучается курить трубку: «Нет такого корабельщика истинного, чтоб не знался с трубкою! <…> А который трубку не курит – не корабельщик, а мокрая курица!»

Корабли, однако, для «нептуновой потехи» строятся настоящие. Всегда готовый учиться чему-то новому Пётр с готовностью перенимает чужой опыт: для строительства приглашены иностранные кораблестроители, многие из которых, однако, воспринимают пребывание на русской земле как возможность нажиться: «Пусть черт их возьмет, я насмотрелся на то, как и что они делают. Я видел их на Москве, в Кукуе, я видел их так, как ты, русский, их никогда не видел и не увидишь. Кто едет сюда? Проходимцы, обманщики, на сто негодяев – один честный. Русские не могут уважать нас, европейцев. Помнишь, капитан-командор: вы приехали учиться, а вас обкрадывали, вы приехали за наукой, а вам показывали фокусы. Зачем долго говорить – вспомним Нарву. Вспомним генералов, которые искали короля Карла, чтобы отдать ему свою шпагу. Я бедный инженер, но я имею свою голову на плечах. Вы позвали меня. Мне захотелось увидеть своих, – я пошел на Кукуй. Мне закричали «виват!» – и меня стали учить, как обманывать вас. Это первое, чему меня учили. Меня не учили русским словам – «хлеб», «работа», «честь», – меня учили, как ничего не делать и получать деньги, много денег, богатство». Пройдёт время, прежде чем Пётр научится относиться к иностранным гостям с осторожностью.

Узнав, однако, что опыт мореплавания имеется и у русского народа, а именно архангельских помор, царь обращается к ним. Так в Переславль-Залесский прибыл корабельных дел мастер Тимофей Кочнев.

«Через две недели на новых стапелях заложили киль будущему кораблю «Марс». Было видно, что для дела отыскалась настоящая голова. Корабельные члены вырезались по лекалам, работы шли споро, с толком. Франц Федорович Тиммерман оживился, подолгу беседовал с Кочневым, на постройке был с ним почтителен. Работали и колодники, и вологжане, и рязанские, и ярославские плотники, работали и царевы корабельщики. Апраксин, Иевлев, Луков, Воронин отморозили на ветру лица, мазали щеки гусиным жиром, от света до света не расставались с плотничьим топором, с отвесом, с молотком. Длинными вечерами, когда за стенами избы выла метель, Апраксин и Сильвестр Петрович узнавали, что такое деклинация математическая и как ее брать, как мерять масштаб, кто был Николай Тарталья и что есть живая сила. Мучаясь, корпели над латынью. Старенький Тиммерман, сделав значительное лицо, поколачивая ребром ладошки по столу, не торопясь пересказывал то немногое, что понимал в Копернике; сам путаясь, заглядывая в книгу, толковал о линии пересечения экватора с эклиптикою, о шарообразности земли, о сферической астрономии. Толковал и Кеплера с превеликим трудом, сам пугаясь того, что говорил. Тайны мироздания познавались будущими моряками в душной хибаре под завывание студеных озерных ветров, при свете сальных свечей. От новых, непонятных слов, от непривычных понятий, от космических представлений бывало, что делывалось страшновато, слова запоминались с трудом: эллипс, вектор, радиус... кубы больших полуосей орбит... квадраты времен...»

После потешного сражения на Переяславском озере, замыслы Петра становятся всё более масштабными – необходимо строительство русского флота. Для этого в Архангельске воздвигается верфь, изготовляются корабли, а затем встаёт и крепость, которой предстоит выдержать натиск шведов и начать череду побед в сражениях Великой Северной войны.

На плечах Петра огромная ответственность, тем не менее, он не «зацикливается» только на государственных делах, не довольствуется ролью наблюдателя и распорядителя, а стремится овладеть новым для себя делом изнутри. Приехав в Архангельск, перед народом он предстаёт в роли шхипера (или «шкипера» – капитан коммерческого судна/должностное лицо на военных судах, ведающее корабельным имуществом). Один из главных героев романа, кормщик Иван Рябов, как и многие другие, не признаёт с первого раза в нём царя.

«Первый, самый большой струг люди в коротких кафтанах канатами подтащили к пристани и собрались было крепить, как вдруг длиннющий малый, на вид годов двадцати пяти, без шапки, с темными вьющимися волосами, стал говорить, что не так делают, надобно иначе, чтобы хватило места другому дощанику тоже. Люди в кафтанах спорили, потом послушались, и взялись все вместе перетягивать судно вдоль пристани. Покуда они работали, он с толком, не торопясь подавал им команды. А ливень все сек его простоволосую кудрявую голову, бурый плащ, едва державшийся на одном плече, расстегнутую у шеи нерусскую рубашку.

«Шхипер ихний», – подумал кормщик. Послушав, как приказывает черноволосый малый царевым свитским, еще определил для себя: «большую власть, видать, забрал!»

<…>

Внезапно шхипер остановился перед купцом, не поднимая головы, принял от него блюдо, поклонился, отдал свитскому и скрылся в сенях дворца. Народ закричал, завыл восторженно, – теперь все поняли, кто царь. Хор вывел последний стих, пушки еще пальнули, и все смолкло.

«Вот так царь! – подумал Рябов и почесал затылок. – Какой же это царь? Нет, братие, это не царь! Таковы цари не бывают!»

 

Такой же отдачи Пётр требует и от своего окружения и на ослушание реагирует резко со всей своей вспыльчивостью. Судит он, однако, по справедливости. Так, узнав, что дворянский сын, недоросль Спафариев, который был направлен за рубеж изучать навигаторское искусство, вместо обучения веселился на балах, а учиться посылал своего денщика Лукашку, произвёл Лукашку под новым именем Лука Калмыков в мичманы, а его бывшего хозяина – в простые матросы.

«– Ну, братец, утешил! – сказал Петр, утомившись спрашивать и спорить. – Зело утешил. Добрый моряк с прошествием времени будет из тебя для флоту русского. Женат?

– Нет, государь, не женат...

– Оженим. И невесту тебе сыщу – лебедь.

Подумал, потер шершавыми ладонями лицо, отфыркнулся, словно усталый конь, и велел Меншикову писать от своего государева имени. Александр Данилыч перестал зевать, рассердился: писать он едва умел, забывал буквы, торопясь, иногда только делал вид, что пишет, – полагался на свою память, а потом все почти дословно пересказывал Ягужинскому или иному, кто силен по письменной части.

Петр диктовал быстро, отрывисто:

– За сии доброхотные к отечеству своему заслуги холопя дворянина Спафариева калмыка Лукашку именовать отныне господином Калмыковым Лукою... по батюшке...

<…>

– По батюшке – Александровичем! <…> ...сему Калмыкову звание дадено отныне мичман, и служить ему надлежит на фрегате «Святой Дух» в должности старшего офицера здесь, в Ладоге, покуда не опрокинем мы крепость Нотебург. <…> ...дворянина же Спафариева жалуем мы...

Петр помедлил, жестко усмехнулся и заговорил раздельно:

– Жалуем мы званием – матрос рядовой и повелеваем ему служить без выслуги лет, сиречь пожизненно, на том корабле, где флаг свой будет держать флоту офицер господин Калмыков Лука Александрович...»

Действия Петра, хоть и не всегда понятные и одобряемые его окружением, направлены на то, чтобы страна, вверенная ему в управление, развивалась. «– Все тебе моряки и моряки, свет на них клином сошелся! – сказал Петр. – Об ином толкуем. О том думаем, какой великий прибыток быть может государству, коли люди, подобные тем, что с нами на яхте матросами шли, истинные знания получат. Такая школа надобна, чтобы какой человек ни пришел – сам бы в ней остался учиться и с прилежанием бы ею пользовался. Как же сии школы делать? Как? Школы, чтобы докторское, врачевательское искусство там учили, чтобы фортификацию, и рудное дело, и как железо выплавлять, и строение домов, и крепостей строение».

Деяния Петра приносят свои плоды: начинается становление русского флота, и Россия одерживает первые победы над Швецией на море, которые в итоге приведут нашу страну к Балтийскому морю.

«Молодой Рябов послушал, как спорят навигаторы, показал с точностью, где какой корабль, потом пошел на ют. Здесь, опираясь на трость, рядом с Иваном Савватеевичем стоял вице-адмирал Иевлев, и оба они молча любовались величием и мощью идущего под всеми парусами, расцвеченного флагами – Балтийского флота. Корабли и фрегаты, галиоты и яхты кренились под свежим тугим ветром, пенные валы вздымались над морем, ослепительный свет солнечного дня весело играл в самых мельчайших водяных брызгах, на вымпелах и флагах, на меди боевых орудий, на парусах, казавшихся вылитыми из чистого серебра».

Пётр Первый – далеко не главный герой романа «Россия молодая». Только зарождающееся здесь величие русского флота, принёсшее Российской империи статус морской державы, построено руками множества людей. Однако всего этого могло бы и не быть без «потешных» морских сражений Петра, без энтузиазма, с которым он брался за любое начинание. Пётр здесь – это тот, чья воля стоит за событиями русской истории, показанными в романе. На его примере мы видим, как из малого рождается великое. 

Материал подготовлен Т. А. Клюшенковой, библиотекарем Центральной городской библиотеки им. Д. Я. Гусарова

назад